“Право на выбор”. Часть 3.

Если мужчина не ставит себе целью делать что-то лучше всех в мире, то и жена — если она настоящая жена, личность — будет смотреть на него с коэффициентом: да, люблю его, но не состоялся у меня мужчина. Настоящая жена не станет приветствовать всякое увлечение мужчины. Если пишет плохие романы, то это хобби. Хобби — это занятие, которое заранее предполагает, что зарабатывание денег не обязательно, профессионализм не обязателен. А какое у него Дело? Об этом хорошая жена будет постоянно спрашивать.

Джек Лондон писал много лет, прежде чем его произведения стали публиковать. Но он смотрел на писательство не как на хобби, а как на Дело. Как бы мужчина плохо не писал, если женщина видит искру божью, она его поддержит. Если женщина верит в талант мужа, то и талант его расцветает. Когда Генри Форд на рождественский стол установил свой двигатель, и тот зафыркал и заработал, у них с Кларой было замечательное Рождество. Когда готовый автомобиль не смог выехать из тесноватых ворот сарая, Клара взяла топор и выбила косяк, чтобы Генри смог проехать. А когда Форд занял принципиальную позицию и слишком рискованно стал конфликтовать с мафиозными профсоюзами, уж слишком рискованно плыть против течения, Клара сказала, что разведется с ним, если он им не уступит, и он уступил. И когда его в старости спросили, если можно было бы выбирать, готов ли он прожить такую же жизнь сначала, он ответил, что готов, но при условии, что его жена Клара снова будет с ним.

ДЕТИ И ДЕНЬГИ

Мне рассказали историю, что дети одного бизнесмена скандалят, если летят не бизнес-классом. Ребенка деньги портят. Если ребёнок плохо отзывается о гостинице, что в ней не 5 звезд, а 4 — это испорченный ребенок. Надо подшучивать над ним: «А что ты, дорогой, из себя представляешь? Чем ты лучше других детей? Есть те, кто по математике тебя лучше, и у кого достижений в спорте больше, хотя они не летают бизнес-классом. А чем ты лучше их? Расскажи и будешь летать. Ты чемпион олимпиад? Ты выиграл соревнования? Ты лидер в классе и все ходят советоваться к тебе? Я летаю, потому что я умею делать свое дело лучше многих людей – я заработал, а многие не могут заработать. Из сотни один летает бизнесом. А в чем лучший ты?» Примерно такой разговор должен быть с ребенком. Нельзя детям отказать, если просят на хорошее дело, которое требует вложений. Или если ребенок мечтает о чем-то. Большая разница между «мечтал, ждал, получил, и не расстается» и «покапризничал, подарили, повертел и выбросил». У некоторых копится хлам дорогих вещей. Надо смотреть — что ребенок будет делать с этой вещью, которую подарили. Если сразу просит вторую, значит первая не особо нужна. Отказывать детям трудно тем родителям, кому легче откупиться от воспитания деньгами. Подарки богатые — папа хороший. Это проще, чем напрячься и поговорить с ребенком. Если вам не о чем поговорить с ним, вас ждут с ним большие проблемы. Все, что я сейчас сказал о воспитании детей — банальность. Но не банальность — что большинство состоятельных родителей не умеют разговаривать со своими детьми. Это знание дал нам опыт долгих лет работы в Менеджмент-гимназии и наших детских бизнес — лагерях. Правильно поговорить с ребенком — это большое искусство, которое враз не приобретешь! Этому надо терпеливо учиться, если, конечно, ты считаешь, что твой ребенок стоит того! Но многие родители так считают только на словах.

СЧАСТЬЕ

Недавно один из учеников подошел ко мне с вопросом. Однажды он осознал, что помнит, когда и по какому поводу улыбался. Это было всего три раза за шесть лет, и это его беспокоит. Улыбался не потому, что кто-то пошутил, а искренне, от души. Такое состояние, по определению, возможно редко. Было бы часто, не так бы остро переживалось. Я счастье определяю так: счастье — это столкновение с неожиданностью, когда перспективы резко улучаются и понимаешь, что завтра, через минуту или через год будет гораздо лучше, чем ты предполагал раньше.

Счастье — эмоция не долговременная. Попытка построить представление о счастье, как о чем-то долговременном, на годы растянувшемся, — это и есть та ускользающая реальность, которой нет. Такое счастье мы, как нам кажется, находим у других, а не у себя. Как-то мы с женой прогуливались и встретили пожилую пару, похожую на бывших интеллигентов, возможно, художников, не очень материально благополучную, но идут себе под ручку, шутят, смеются, видно, что не на момент, а они всегда так — немного пьющие и в хорошем настроении. Вот счастливая старость — вместе пьют, веселятся, забот нет! Так ли это, если вдуматься? Смотрим на других и легко допускаем, что они переживают длительное счастье. Думаем о себе и грустим, что моменты счастья редки и скоротечны — от столкновения с неожиданностью, от того, что вдруг осознал, что вот сейчас получишь то, на что не очень надеялся. Был такой момент. Я ехал в Москву, зная, что меня хотят уволить, а получил более высокую должность. Ехал в поезде, в пустом вагоне, качало и громыхало страшно, а у меня счастливая улыбка просилась наружу. О счастье люди думали всегда, есть древняя дзенская история.

Два учителя идут мимо пруда, в нем рыбки плавают, один говорит:
— Как им радостно плескаться, как им хорошо в этой водичке!
— Ты не можешь знать, ты же не рыбка, — отвечает второй.
— Откуда ты знаешь, что я не знаю? Ты же — не я!

Эта история о нас, когда мы смотрим на других и делаем свои выводы. Из-за такого взгляда возникает своего рода путаница. Всякое стремление к счастью — отчасти иллюзорно. Избегание несчастья — вещь более понятная. Если камушек в ботинке, ты знаешь, как сделать себя счастливее — снять ботинок и вытряхнуть камушек. А если нет того, чего бы ты хотел, то как возникнет момент столкновения с неожиданностью, когда вдруг понимаешь, что это достижимо? Должны быть обязательно желаемые вещи, которые кажутся недостижимыми или не скоро достижимыми.

Например, у меня было желание познакомиться с двумя великими моими современниками: Михаилом Калашниковым и Фиделем Кастро. С Фиделем предпринимал попытки встретиться, но не удалось, а с Калашниковым мне познакомиться помогли. Я сначала увидел Михаила Тимофеевича через стекло, он беседовал со школьниками, и это уже была огромная радость, просто увидеть его. Это великий русский человек. Тот, кто за последние полвека-век сделал нечто, что потрясло мир в хорошем смысле слова. Этим можно гордиться. И неважно, что это было оружие. Важно, что он сделал очень качественный, простой и надежный продукт. Как «Модель Т» у Генри Форда. Потом, когда мы с Михаилом Тимофеевичем сфотографировались, он подарил мне свою книгу, показал автомат, можно смело сказать, что я был счастлив. Это счастье — познакомиться лично с человеком, которого очень уважаешь. А если нет такого представления, чего бы ты хотел, чтобы случилось, то как почувствуешь себя счастливым? В детстве, юности ощутить счастье возможно намного чаще. Есть еще столько предметов, людей, вещей, событий, к которым очень хотелось бы иметь доступ! Поэтому в детстве, в юности счастья много. Чего не было — получил, не знал – узнал, не был — побывал. Чем чаще получаешь, тем реже потом это бывает. По мере того, как человек получает все, к чему протягивает руки, счастья становится все меньше.

Так уж устроена жизнь, что можешь жить небогато и быть счастливым, а может все иметь, а счастья нет. С низкого старта люди бегут быстрее, чем с высокого. Когда-то в восьмидесятые я мечтал попасть в Китай, потому что китайские источники по военному искусству для меня много значат. И попал. Счастье было, когда границу переезжали, видел, как оставался позади Советский Союз, надпись, выложенная кирпичами на холме «Наша цель – коммунизм!». Зашли пограничницы — китаянки, подтянутые, красивые! По проходу идут, наши мужчины из купе высунулись, а пограничницы им пальцем в живот р-раз — те животы втянули, в купе задвинулись. Счастье было, когда впервые ступил на китайскую землю… Буквально, когда правой ногой ступил! А сейчас мне трудно придумать такую страну, чтобы я ступил и стал счастливым. Нет такой. Много стран видел. Лишил себя возможности радоваться новой стране. Без дела теперь вообще не хочу никуда ехать.

ВРЕМЯ ЛЕТИТ

Когда нет целей, достижение которых делает счастливым, наступает другой неприятный эффект — время летит очень быстро. Год пролетел, а ты не можешь вспомнить, что ты в этот год делал. В молодости я специально без денег бродяжничал месяц вместе с товарищем по Средней Азии. Взгляд на людей снизу, с земли, с асфальта. Смотришь на людей только с одной точки зрения — даст он тебе поесть или нет, пустит ли переночевать. Утром просыпаешься — смотришь куда это ночью попал, теперь надо снова с кем-то познакомиться, чтобы покормили и желательно оставили ночевать. У нас было разделение обязанностей. Друг начинал беседу, а потом я подключался. Длинное приключение. Месяц этот я помню очень хорошо, а иные годы не помню. 1982 год — Брежнев умер, 1984 — Школу открыли, 1992 — великая страна рухнула… Исторические вехи помнишь, а своей жизни — нет. И другое дело, когда есть большая цель, которая выходит за рамки жизни. Ты никогда не добежишь, но этапов много. Прошел точку невозврата очередного этапа — счастье. Тогда оно, счастье, не кончается до самой смерти. Потому что цель за ее пределами. Так бывает не у всех, не каждый ставит себе Большую цель. Ключ к счастью — такая Цель.